На службе народу [с иллюстрациями] - Кирилл Мерецков

На дальнейшую помощь со стороны финнов рассчитывать не приходилось, так как к началу декабря они стали переводить свои вооруженные силы на мирное положение. Ликвидация немецкой группировки в районе от Петсамо до озера Инари и Киркенеса оставалась делом Карельского фронта. Так развернулись события в течение осени и позднее. Пока же, в середине сентября, нужно было дать толчок финнам, чтобы они приступили к операциям против Германии. Как мы видим, военный аспект проблемы тесно переплелся здесь с политическим.

То, что не сразу стало ясно и мне, оказалось совершенно непонятным командующему 19-й армией Г. К. Козлову. Когда я передал ему новое распоряжение, он долго не хотел поверить в случившееся. Идея окружения вражеской группировки была столь заманчивой, что мне пришлось повторять приказ в письменном виде, а затем туда выехал начальник Политуправления фронта генерал-майор К. Ф. Калашников со специальным заданием проконтролировать выполнение. С этого момента преследование противника приняло мобильный характер, без трудных и длительных обходов. Наши войска гнали врага с советской земли, уничтожая его всеми видами огня. К 17 сентября 26-я армия вышла на довоенную государственную границу с Финляндией, а к 30 сентября очистила от фашистов советскую землю и 19-я армия.

Теперь почти вся советская граница от гранитных скал Лапландки до Ладожской низменности была восстановлена. Противник оставался пока лишь на Крайнем Севере, где, укрывшись за мощными железобетонными и гранитными укреплениями, стоял 19-й горнострелковый корпус немцев. В течение трех лет враг возводил здесь лапландский оборонительный вал. С выходом Финляндии из войны дополнительные оборонные работы носили просто лихорадочный характер. Наша разведка беспрестанно сообщала, что специальные строительные части противника круглые сутки вгрызаются в гранит, возводят новые железобетонные и бронированные огневые точки и укрытия, прокладывают траншеи и ходы сообщения. Перед нами на фронте длиной 90 километров тянулись надолбы и противотанковые рвы, густые минные поля и проволочные заграждения. Они перехватывали все горные перевалы, лощины и дороги, а господствующие над местностью высоты представляли собой настоящие горные крепости. Кроме того, со стороны моря их прикрывала береговая и зенитная артиллерия в полевых капонирах. Меж укреплений лежали бесчисленные озера, речки, цепи отвесных скал, болота и топи.

Опираясь на оборонительный вал, немцы надеялись не допустить советские войска к Норвегии и сохранить свою базу на Баренцевом море. Всего петсамо-киркенесская группировка насчитывала 53 тысячи солдат, 770 орудий и минометов, 160 самолетов и 200 кораблей. Штабу Карельского фронта (новый начштаба с осени — выдвинутый на эту должность по моему предложению генерал-лейтенант А. Н. Крутиков) и командующему фронтом было над чем поломать голову. В перехваченном нами приказе командир 2-й горноегерской дивизии генерал-лейтенант Деген, ссылаясь на приказ Гитлера во что бы то ни стало удержать позиции в Северной Финляндии, в частности район, никелевых разработок, писал: «Мы дадим, русским возможность нахлынуть на сильно укрепленные опорные пункты, а затем уничтожим их контрударом. Все преимущества на нашей стороне. Наличие, готовых к контрударам маневренных резервов даст. нам возможность, нанести удар в. тот момент, когда противник истечет кровью от, воздействия смертоносного огня наших опорных пунктов. Нам приказано удержать фронт, несмотря на политические изменения в Финляндии. Это значит, что фронт будет удержан. Вам известно, почему так должно, быть: нам нужны никель и медь, вырабатываемые на заводе в Колосиоки. В ближайшие дни здесь снова начнут дымиться плавильные печи. Кроме всего прочего, мы должны именно здесь доказать русским, что еще существует немецкая армия и держит фронт, который для них недостижим».

Гитлеровцы продолжали подбрасывать на север подкрепления и по суше, и по воздуху, и морем. На полуострове Варангер в горах обосновалась в тылу противника разведгруппа отряда особого назначения Северного флота. Три смельчака во главе с В. Лянде регулярно сообщали своему командованию о движении вражеских транспортов по Варангер-фьорду. Из сообщений, пересылаемых и нам, явствовало, что район между Петсамо и Киркенесом быстро наполняется войсками. Медлить было нежелательно.

В ходе подготовки к наступлению мы неоднократно обсуждали различные варианты наилучшего использования боевых сил фронта. Большинство стояло за маневренные действия. Но раздавались голоса и против. Некоторые утверждали, что маневр крупных масс войск и тяжелой техники в Заполярье невозможен. Эти командиры были не правы. Но их мнение по-своему объяснимо. Оно отражало специфику местных природных условий. Как известно, немцам после начала войны менее всего удалось вклиниться на нашу территорию именно в районе Мурманска. И хотя главную роль сыграли здесь стойкость и мужество советских воинов, определенное значение имели и крайне неблагоприятные для организации наступления ландшафтно-климатические особенности Мурманской области. Конечно, за истекшие три года природа здесь не изменилась, так что теперь уже нам, а не немцам нужно было преодолевать прочную оборону противника в условиях, казалось бы, прямо созданных для того, чтобы пресечь любые попытки активных боевых действий. С этой точки зрения боевые операции в Заполярье являлись в истории Великой Отечественной войны уникальными, ибо нигде более нам не довелось обороняться и наступать в такой природной зоне. Мало того, эти операции были по-своему единственными во второй мировой войне вообще, а если принять во внимание массу действовавших войск и современные технические средства, то и во всей военной истории. Отсюда вытекает и их поучительность со всеми их успехами и недостатками.

Чтобы читатель, не являющийся по профессии военным или не бывавший в тех местах, понял, что имеется в виду, остановимся вкратце на описании местности. Представьте себе приморское плоскогорье, лежащее севернее Полярного круга. С частично не замерзающего, но все же весьма холодного моря еще дуют характерные для мурманского лета сильные ветры в глубь континента. Они перемежаются с уже набирающими силу зимними ветрами в сторону моря. При очень частой осенней непогоде снег мешается с дождем, а ночами сплошь и рядом бывают заморозки. Холодный воздух постоянно насыщен влагой. Нередко сквозь туманы Гольфстрима прорывается дуновение Северного Ледовитого океана, и тогда становится совсем невесело. Под ногами тундра, сырая и какая-то неуютная, снизу веет безжизненностью: там, в глубине, начинается лежащая островками вечная мерзлота, а ведь солдатам приходится спать на этой земле, подстилая под себя лишь одну полу шинели.